Критика

Счастливые совпадения в литературе, когда человек, которому есть, что сказать, при этом умеет это говорить и излагать на бумаге, нечасто, но случаются. И каждый из нас, читателей, открывает новую книгу именно в надежде на такой счастливый случай. При этом достаточно искушённый, и, как теперь принято говорить, "русскоязычный", читатель знает ещё один маленький литературный секрет: вероятность того, что книга будет интересной и читабельной, напрямую зависит от того, сидел ли автор в тюрьме, был ли диссидентом, или принадлежит к так называемому "малому народу". Если карты легли таким именно образом, то можно рассчитывать на то, что время на чтение не будет потрачено впустую.

Книга Дины Рубиной попадает в третью категорию подобной классификации и поэтому вам посчастливится читать прекрасную русскую прозу, с легчайшим налётом старомодности (тем, кстати, веселей и ярче играют на её страницах образчики ненормативной лексики), но уж зато без всяких постмодернистских и интертекстуальных выкрутасов.

Пронзительно грустный роман о старой, суперстарой художнице и неудачнике-театрововеде ("На Верхней Масловке") поразительным образом создаёт настроение абсолютной правдивости, подлинности не так уж далеко отстоящей от нас жизни. Но жизни, тем не менее, ушедшей бесповоротно и окончательно. Может быть, особенно печально читать его будет тем, кому сейчас около пятидесяти, с той или другой стороны. Но эта печаль сродни той, которая охватывает вас, когда вы листаете альбом со старыми фотографиями, каковые совершенно неинтересны вашим детям, да и то, до поры, до времени...

Рассказы Рубиной сделаны тоже очень добротно. История, давшая заголовок всей книге, странным образом перекликается с недавно вышедшим в "Библиотеке "Иностранной литературы"" американским романом Корагессан Бойла "Восток есть Восток", тем более интересно почувствовать разницу! Гораздо больше динамики, плотности письма, да и жизни. Не, знаю, не покажется ли мой комплимент сомнительным, но я бы заметил, что проза Дины Рубиной пишется очень крепкой, совсем не похожей на женскую, рукой. В ней чувствуется довлатовский стиль, и знакомство с нею отнюдь не разочаровывает, хочется длить и длить его.

С повестью "Во вратах твоих", в которой описываются реалии жизни наших недавних соотечественников в земле обетованной, тоже весьма небесполезно познакомиться именно сейчас, когда на Ближнем Востоке в очередной раз разворачиваются трагические события. Небесполезно для тех, кто хочет знать правду, а не довольствоваться обычной официальной и псевдонародной истерикой, которую у нас затевают что по поводу ближневосточных, что по поводу балканских событий. При этом все произведения Дины Рубиной написаны прекрасным русским языком, что встречается ныне не столь уж часто Языком, которым можно гордиться, а не мучаться от полного бессилия что-либо предпринять, когда на нём упражняются разнокалиберные политдеятели.

Со своей стороны, как один из носителей русского языка, могу только низко поклониться своим согражданам, проживающим в иноземельных городах и весях, в благодарность за то, что они и хранят, и любовно взращивают наш родной, великий и могучий... Предполагаю, что без них и без Дины Рубиной в том числе, мы здесь потихоньку и подзабыли бы, что это за штука такая, — настоящий русский язык.

Ещё одной, довольно примечательной отечественной чертой всегда было то, что к числу своих немалых заслуг перед человечеством, помимо самоваров и спутников, мы считаем русскую литературу. Почему это ставится в заслугу всему народу, а не конкретным авторам — Бог весть! Но если в таком подходе есть хоть капелька истины, то Дина Рубина свой кирпичик в здание русской литературы вложила. За что ей и спасибо.